И не отыми от уст моих словесе истинна до зела.
(Пс. 118: 43)
Для каждого члена Церкви Божией вопрос Предания является вопросом жизни и смерти, вечной жизни или вечной смерти. Вопрос о Предании испокон веков имел огромное значение для Церкви потому, что и ее апостольство в мире, и само существование ее непосредственно связаны с ее отношением к Преданию. Он и сегодня, может быть, важнее всякого другого вопроса, сегодня, когда мы вольно или невольно оказались в тупиках различных современных движений, как-то: экуменизма, гуманизма, бесплодных диалогов и других общественных недугов нашего времени, к которому по праву могут быть отнесены слова святителя Василия Великого, что в нем «сдвинуты с места все пределы отцов, приведены в колебание все основания и все твердыни догматов»[1].
Значимость Предания проистекает из самой сути его, ибо Предание является наидрагоценнейшим даром неба земле – даром, превращающим и землю в небеса.
Тайна Предания столь же объемна, сколь и тайна богочеловеческого организма Церкви, объемлет собою все, что есть в Церкви, и остается неисследима, подобно самой Церкви. Предание есть апостольское наследие Церкви, воспринятое ею от преемников святых апостолов. Рассматриваемое под этим углом зрения, Предание неотделимо от Священного Писания, так как они составляют одну нераздельную двуединую целостность в рассуждении как происхождения и содержания, так и значения обоих. Можно было бы сказать, что и Священное Писание принадлежит Преданию как его записанная часть (а оно и есть предание, так как передано Церкви), и наоборот, Предание – это не записанное апостолами Священное Писание. Таковые их взаимоотношения были известны и святым апостолам, о чем свидетельствует сам апостол Павел: «Темже убо, братие, стойте и