Вера – есть видение, а видение зависит только от света
Если любого человека с самым острым зрением поместить в абсолютно черную комнату, он там не увидит ничего.
И неверующий человек, хотя он и не слепой, но он подобен слепому, потому что сидит в черной комнате.
Люди довольно часто спрашивают, какой самый тяжкий грех, и, конечно, когда они задают такой вопрос, у них в голове громоздятся какие-то страшные убийства, ужасные предательства и так далее, но ведь дело не в этом.
Если мы принимаем определение, что грех есть удаление от Бога, то самое полное удаление от Бога, то есть погружение в эту тьму, – это и есть самый тяжкий грех.
Если человек совершенно не видит Бога, значит, если ему ничто не угрожает, он может совершить любое преступление.
Исключения бывают, когда его воспитали люди, имеющие нравственные принципы, но ведь любые нравственные принципы основаны на какой-то религии, потому что нравственный принцип, не основанный на религиозном чувстве, – это пустой лозунг типа: мы все придем к коммунистическому труду.
Ну вот и пришли, здравствуйте.
То есть это бессмысленный набор слов, который не вызывает в человеке никакого отклика.
Религиозное же чувство, способность к видению Бога есть у каждого, просто в течение жизни эта способность атрофируется, как любой орган, которым не пользуются: если человек долго не ходит, ему заново приходится учиться ходить; если он с самого младенчества не получает Божественной пищи, душа у него начинает костенеть, омертвевать, и он погружается во тьму неверия.
И все наши проблемы с молодежью связаны именно с тем, что дети воспитываются в полном мраке, они вообще не знают света Божия. Поэтому они так чувствительны ко злу – потому что зло их стихия. Человека с рождения аккуратно ограждают от всякого Божественного влияния – и уже к пятнадцати годам он
