Окружённые людьми, мы редко говорим с ними о том, что действительно стоит самых лучших слов, а избегая и стесняясь его, изменяем традиции собственной страны, ещё сто лет назад в первую голову спрашивавшей встречного и поперечного, во что он верит…
Сергей Михеев – один из самых известных российских экспертов в сфере внутрироссийских и международных отношений, может быть, впервые в новейшей истории выстроивший личное мировоззрение в непреложной зависимости от православной традиции, определяющей преимущественную тональность человеческих намерений и поступков.
С ним о вере и безверии мы и намерены с ним поговорить
— Сергей, мы знаем друг друга тридцать лет, выросли в одних и тех же кварталах на московской окраине, где и церквей-то толком никаких не было. Что развернуло тебя к Вере, какие знаки и какие люди, какое чтение? Можно ли, на твой взгляд, прийти к Православию самому, без каких бы то ни было влияний, а просто услышав зов?
—Ничего такого особенного со мной, честно говоря, не происходило. Просто в результате накопления жизненного опыта пришёл к тому, к чему пришёл. Но если уж говорить о каких-то метафизических вещах, то в какой-то момент я осознал наличие в мире метафизического зла и метафизического добра. Причём, как это ни прискорбно, метафизическое зло я начал ощущать раньше, чем метафизическое добро, которое, конечно, имело место в каких-то скоротечных моментах детства, но отчётливо я этого тогда ещё не понимал. А вот что касается зла, то его я начал ощущать довольно рано, и в какой-то момент понял, что оно действительно существует и в людях, и во мне.
И существование этих двух антиподов, понял я, не есть результат каких-то социальных условий, хотя и они тоже существуют и как-то влияют, но есть в нашей жизни нечто, чего