В редакцию журнала «Фома» пришел вопрос: «Апостол Павел пишет, что все мы виноваты в грехе Адама. Но какое я имею к этому отношение? Меня же тогда не было». Отвечаем.
Грех, совершенный Адамом и Евой, не наша вина, а наша беда. Не будучи непосредственными совершителями первородного греха, все мы несем в себе его губительные последствия. Они выражаются в поврежденности человеческой природы, искажении ее изначальных свойств, в том, что мы легко уклоняемся ко злу, болеем и умираем. Через Адама грех вошел в мир и распространился на всех его потомков. Именно этот смысл вкладывает апостол Павел в слова, что в Адаме мы все согрешили:
как одним человеком грех вошел вмир, игрехом смерть, так исмерть перешла во всех человеков, потому что внем все согрешили (Рим 5:12).
Что же случилось с Адамом, в чем заключался его грех, обернувшийся полной катастрофой для всего человечества? А случилось вот что. Господь дал человеку только одну ограничительную заповедь: не вкушать от дерева познания добра и зла. Слово «познание» тут шире и глубже, чем просто знание о чем-то. Оно предполагает не просто теоретическое представление, а погружение, практический опыт. Адам знал, что такое добро, что оно состоит в следовании воле Божией, послушании Ему. И безусловно, у него было понимание того, что зло — это противление Творцу, нарушение единственного данного Им запрета. Однако и то, и другое знание имели теоретический характер. Да, Адам пребывал в общении с Богом, возделывал райский сад, наслаждался обществом Евы, жил в гармонии с мирозданием. Но это блаженство было его естественным состоянием, не связанным с усилиями с его стороны.
Вхождение в практический опыт — неважно, зло это или добро — всегда связано с усилием, внутренней борьбой, действием воли