Любовь не завидует ни дарованиям, ни отличиям, ни успеху ближнего в его делах, ни внешнему его благосостоянию. Никакому благу и совершенству ближнего не завидует, потому что это противно ее природе. Наоборот, существо любви — это желать и делать только добро, добро всем людям. Она не хочет, чтобы только ей одной самой быть счастливой, но стремится, желает, чтобы счастливыми были все люди. Таково свойство истинной христианской любви.
Любовь не раздражается, не мыслит зла. То есть даже если тот, кому христианин благодетельствует, и доставляет ему какие-то неприятности, то все равно христианская любовь не огорчается. Она все равно старается творить добрые дела, невзирая ни на какое, может быть, и нехорошее поведение со стороны того человека, которому оказана любовь. Любовь даже и не мыслит зла. Она не видит зла во зле.
...Нисколько не грешно пользоваться богатством, честью и славою, только грешно из-за них забывать Бога и нарушать Его заповеди. Нам не запрещено иметь довольство в пище и опрятность в одежде, только запрещено боготворить свое чрево и губить (тратить) на щегольство драгоценные дары Божии. Для нас нисколько не преступно любоваться красотами мира, потому что Сам Бог сотворил его прекрасным, только в вину нам всякое неумеренное пристрастие, которое развращает наше сердце, помрачает наш рассудок и делает нас несправедливыми и несчастными. Все создано Богом, и всякая тварь как будто говорит каждому из нас: люби не меня, а моего Создателя.
Любовь не гордится. Какими бы ни был одарен дарованиями человек, но если он имеет действительно христианскую любовь, то он никогда не мечтает о себе, что он имеет что-то лучшее в сравнении с другим живым существом. И сколько бы он ни совершил добрых дел, все равно считает, что ничего