В свое время я входил в Церковь, как входит в ножны заржавевший клинок. Со скрежетом, сопротивлением внешним и внутренним, болью от разрывающихся связей и ломающихся стереотипов. Первое время я молился своими словами. Потом вдруг почувствовал, что мне их не хватает, чтобы выразить перед Богом состояние своего сердца. Я купил молитвослов и начал молиться понемногу, как младенец, который учится ходить.
Я брал из утреннего и вечернего правила самые короткие молитвы и читал их по две-три. Через несколько недель менял их на другие. Но постепенно мои несмелые и неуклюжие шажки становились увереннее, я все больше окунался в мир молитвы. Первым настоящим потрясением для меня стало открытие покаянного канона «Воду прошед, яко сушу». Молитва изменяла меня и все вокруг меня.
Молитвенное правило. Как от этих слов веет миром и постоянством, спокойствием и кротостью! Сколько трудов было положено в период студенчества, чтобы хоть как-то молиться! Где только не приходилось молиться в общежитии! На кухне, на балконе, в лесу, в комнате самоподготовки, под лестницей. Молитва в транспорте вообще стала обычным делом. Все это совершалось по необходимости, за неимением других возможностей. Спокойно помолиться в одиночестве было редким удовольствием.
В многодетной семье уединенная молитва — все тот же удел ночи. Нужно дождаться, когда все уже спят или пока еще спят. Тогда никто не мешает своими криками и беготней, молчит телефон, и никакие дела не отвлекают.
Бывает, слышишь от прихожан, что, мол, ежедневное правило им наскучило, что сердце не отзывается на слова молитвы. При этом обычно просят разрешения заменить вечерние и утренние молитвы чтением Псалтири или еще чем-нибудь.
Я вполне понимаю это состояние. Я, как и все, бываю временами чрезмерно